Приют странника |
|
|||||||||
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Приют странника » Будущее » Шотландский виски, ирландские сказки
Время действия: 12 сентября 2012 г, после 22 часов. Среда.
Место действия: область Хайленд, г. Нэрн, Шотландия.
Участники: Мэйгрид МакКуорри, Кэйли Уорд.
Спасение — не чудо,
Спаситель — ни при чём.
Эль больше пить не буду...
Ну разве только ром!
Отредактировано Кэйли Уорд (15-03-2017 23:06:52)
Вечер среды. Что может быть печальнее и заунывнее, чем мысли о середине рабочей недели? У барной стойки сидят постояльцы паба, проводящие здесь свои ночи, одну за другой. Нет ничего мучительнее, чем осознавать, что завтра их тела, поднятые будильником, отправятся на работу в офис, школы, центры приюта животных и прочее, прочее…
Длинноволосая девушка как раз сидит на столешнице перед очередным хмельным клиентом, напевая чуть слышно мелодию ранней осени. Этот паб довольно популярен для тех, кто приходит напиться и забыться. Хозяин, Грег, уже давно привык к тому, что происходит в заведении с приходом ирландки. Она только приносит дополнительный доход. Подумаешь, по залу феи летают. Или единороги подходят к дамам, которые вопреки всем легендам девственными не являются. Посетители списывают подобное на качественные спецэффекты, а владелец тихо радуется прибыли. С прошлого года Кэйли стала гораздо увереннее в своих силах, почти полностью раскрепостившись. Что может быть лучше историй о феях и сатирах? О любви Кухулина к прекрасной ши Фанд. Про Беовульфа, когда он уничтожал чудищ из внешнего мира? Уорд поет, растягивая ноту ля, пытаясь подарить посетителям мир легенд и сказок. Последние ирландка особо любила. И вот сейчас все в пабе слышали ее ласковые мотивы, а вокруг посетителей порхали маленькие феечки в зеленых платьицах, усаживаясь то на плечи, то на ладони. История, которую рассказывала Уорд, была о веселых хороводах. И прямо сейчас тройка девушек из свободного народца, весело взявшись за руки, приплясывала в воздухе, от чего их довольно миниатюрные юбочки взмывали вверх. А вот одна из фей очень настойчиво порхала вокруг некой фигуры, что сидела в пабе. Светлые невыразительные волосы, выпивка и стойкий аромат дыма. А малышка так и кружит, так и кружит, то язык показывая, то пятую точку. Желая обратить на себя внимание, фея присаживается на голову, взмывает вверх, чтоб не поймали, возвращается, грозит кулачком и машет рукой. Вскоре песня умолкла и наступило время небольшого перерыва. Зеленые хулиганки продолжают шутить над постояльцами, в то время как Кэйли делает глоток воды, наслаждаясь легкой атмосферой безумия. Взгляд будто впервые пробегает по постояльцам и замечает знакомую фигуру.
«Ой…» – прикрыла глаза ирландка, видя, что творит ее фея. Нужно было срочно выручать, но убирать такую массовую иллюзию по отдельности Уорд еще толком не научилась. Значит…
– Здравствуйте, – улыбаясь как можно лучезарнее, девушка подошла к неврологу, отчего фея пристыженно скрылась за светлыми волосами Мэйгрид, опасливо посматривая на свою создательницу.
Отредактировано Кэйли Уорд (16-03-2017 22:57:17)
Среда. День, который матушка Мэйгрид называла Ни-рыба-ни-мясо. Когда всего два дня отделяют тебя от выходных, целых два кошмарных дня отделяют тебя от позднего пробуждения и отдыха вне больничного халата. Помнится, в этот день отец всегда был уставшим и вымотанным, по-хозяйски разваливался в кресле перед телевизором и впервые за неделю требовал немедленно принести ему холодное пиво. Интересно, могут ли подобные привычки откладываться на генетическом уровне? Иначе не объяснишь, почему весь выводок МакКуорри, несмотря ни на что, всегда по вечерам в среду, где бы не находился каждый, шли в паб или ютились в собственных домах, молча попивая кружку за кружкой пенной жидкости, даже не притрагиваясь к иным напиткам. Особенно остро привычка ощущалась сегодня. Первая среда с момента тяжелых похорон почтенного ветеринара Лахлана МакКуорри, покинувшего семью в возрасте семидесяти девяти лет. Под звуки волынки торжественно погребенного на деревенском кладбище рядом с отцом. Так уходят горцы, незабываемо гордо, с боевой музыкой за крышкой гроба. С честью на каменных лицах тех, кого оставляет. Горцы не плачут об ушедших. Горцы – крепкий народ. Вот только на душе все равно остается неприятный тяжелый осадок, который не запить ни самогоном, ни темным горьким элем.
Мэйгрид тяжко вздохнула, стараясь не обращать внимания ни на что. Привычных собутыльников сегодня не наблюдалось, а лезть со своими проблемами или бравурными лживыми улыбками абы к кому крайне не хотелось. Потому тридцатичетырехлетняя шотландка предавалась унынию в гордом одиночестве, окружив себя вместо друзей двумя допитыми и одной почти целой кружкой Брю Дога. Вокруг суетливо летала очередное нелепое создание, порожденное воображением певички-ирландки. Мэй ее знала, сиделка, глупая, наивная... нет, стоп, эта даже на курицу не смахивала.
«Желтый цыпленок, еще не доросший, чтобы стать курятиной в духовке», – поправила сама себя мисс МакКуорри, отпивая пиво и опуская кружку на стол.
Прогнать видение было несложно. Обычно хватало просто игнора. Но почему-то не сегодня. Сколь яростно не отмахивалась шотландка от мелкого настырного создания, столь же непоколебимо оно пыталось привлечь внимание. В ход пошли и отнюдь не невинные жесты с задницей, и щебетание прямо в ухо, отчего женщине вообще хотелось засунуть наглую нарушительницу покоя в кружку и перевернуть, чтобы та не смогла выбраться из плена. Но Мэй держалась. И держалась до конца. Чтобы потом, когда заглохнет песня и аккуратные шаги на зависть миниатюрных ножек известят ее о приближении виновницы, можно было выплеснуть весь гнев на нее.
– Здравствуйте, – пролепетала Кэйли со своей надоевшей за два года неврологу улыбочкой.
Чертова размазня. Все еще не научилась вести себя, как нормальный человек, даже здоровалась как-то по-убогому пискляво и неприятно. Эта ее манерность, пусть даже с явным ирландским акцентом, резала слух похлеще, чем если бы та самая неугомонная фея, нагло рассевшаяся на голове Мэйгрид, заорала а-ля бан-ши. Паб – не место для воспитанности и приличия. Паб – это отдых от вот таких вот манерных этикетов, когда ты можешь орать, материться и всячески отдыхать от опостылевших «извините», «не возражаете».
– Какохо черта твои зверьки так нахлеют, девица? – подняв голову и сверкнув недовольными глазами, без какого либо проявления уважения начала Мэй. То, что это представление не плод финансов, потраченных на спецэффекты, женщина догадалась давно. Достаточно было сопоставить наличие подобных казусов в пансионе, сложить дважды два, связать их с одним человеком, и то, что ранее казалось алкогольными галлюцинациями, уже ими не являлось. – И ваще, што такая радостная? Мужика наконец завела?
«Ну давай же, девочка. Покрасней, как маковый лист, и свали куда подальше. Наслаждаться пивом под твою премерзкую глупую улыбочку я не собираюсь».
Кэйли рассматривала женщину довольно долго, пока та в ответ смотрела на нее. Как же нужно не любить себя, чтобы оставаться в коконе из ненависти ко всему. Хотя, стоило признать – феи действительно расшалились. Возможно, произошло это из-за настроения самой ирландки. Вечер, хоть и среды, для самой девушки набирал обороты Паковской хитрости и вредности. И даже наглые слова женщины ни в коем случае не расстроили девушку. В ней, скорее, проснулся некий азарт – а сможет ли она, смотрящая на жизнь, как многие говорили, через призму розовых очков, найти общий язык с этой дамой, которая в коридоре приюта даже бы и внимания не обратила на ирландку. Все, по канонам жанра, говорило, что нет. Такие как Мэйгрид и Кэйли, всегда жили по разные стороны, стараясь не пересекать свои миры друг с другом. Обычно персоны эти были до занудства друг другу не интересны. Но какой же это шаблон! И вот Кэйли стало очень, ну прям очень любопытно. А еще страшно – женщина не просто так сказала про «зверушек» девушки. Получается, она знала? Что ж, такие обиженные жизнью всегда отличались сообразительностью. Иначе не выжили бы. Уорд уселась напротив невролога, чуть наклонив голову и положив ручки на столешницу:
– Понятие не имею, о чем вы, – выдохнула ирландка, внутренне сжавшись, как могла, – но да, сегодня хозяин заведения явно решил пошутить над посетителями… вы не представляете, как это мешает петь. Только вдумайтесь, баллада о любви и смерти, а тут такое творится…
Была бы Кэйли чуть больше мастером во лжи, тогда бы голос на последнее фразе даже не дрогнул. Но увы, и ах, девушка умудрилась запороть свой улыбающийся монолог глубоким вздохом и отводом глаз на несколько секунд.
«Кэйли, сегодня ты явно в ударе.. прошу, пусть только она не заметит… пусть…» – дуэнде очень не хотелось бы быть раскрытой. Ведь, мало ли кто еще прилетит с неизвестных планет по ее душу и тело. В конце концов, ей еще предстояло выяснить, как убрать слежку от прошлого «гостя». Жизнь она любила, и терять ее точно не собиралась. Но стоило быстро-быстро сменить тему. Феечки, чуя настроения своей создательницы, начали кружить в медленном вальсе, прямо на столиках. А вот вопрос от невролога выбил Уорд из колеи.
– Куда? – вытаращила недоумевающие глазки девушка, пытаясь понять, что хотела сказать шотландка. Потом, спустя пару секунд до нее дошло, – аааа… вы в этом смысле.
Щеки предательски покраснели.
– Знаете, – чуть грустно улыбнулась ирландка, – после обещания одного из представителя сильных мира сего найти меня и убить, не очень хочется заводить новые знакомства.
Руками Кэйли развела в стороны, мол, что еще тут скажешь. Ей до сих пор снились сны, в которых мелькали какие-то членистоногие, впивающиеся в кожу. Феечки перестали танцевать вальс, а вместо этого начали гротескно сражаться друг с другом, кидаясь фаерболами и показывая неприличные жесты. Некоторые посетители начали делать ставки. Девушка укоризненно бросила взгляд на созданий, но убирать иллюзию не стала. Хотя для Мэйгрид, которая догадалась о природе явления, существа явно потускнели. И ирландка ощущала подобное изменение очень сильно.
– Вы действительно... – начала она, но спохватилась, – много пьете. Так и жизнь можно быстро закончить, разве нет?
Не могла Кэйли спокойно проходить мимо страдающих. И искренне считала, что много пьют те, кто пытается заглушить душевную боль, ну или телесную. Да, видно, ирландка из нее такая же никудышная, как и инопланетянин.
Отредактировано Кэйли Уорд (22-03-2017 17:12:11)
Любовь и смерть. Из уст той, что и любви-то настоящей не видывала, а смерть все еще обходила стороной, изредка мелькая из переулков чужих жизней. И тут хоть искренность, хоть нет, ну не спеть двадцатилетней малолетке (или ей уже двадцать два?) так, как мог бы умудренный опытом пьянчуга из Инвернесса.
«Хотя... какое мне дело? Пусть себе поет, хоть не будет слышно, как рыгает Ангус».
И действительно, будто подтверждая ее мысли, в очередной раз за вторым от нее столиком к югу смачно издал не самый приятный звук рыжий громила под пятьдесят, и расхохотался так, что затряслась полная кружка в его руке, расплескивая драгоценный напиток на зеленую рубашку. А ведь Мэй могла сидеть рядом, весело смеяться... чертова среда, когда никого не хочется видеть за стулом напротив. Как и эту глупую курицу, которая почему-то намека не поняла, продолжая изображать дружелюбие и говорить... говорить.
«Leig e bhi mar sin»,* – тряхнув растрепанной головой, шотландка снова отпила и пронизывающе холодно стрельнула взглядом в Кэйли, оскалившись.
Странным казалось даже не то, что девка оставалась стоять на месте, а та чушь, которую она несла. С чего-то решила, что старушке Мэйгрид интересно слушать о ее личных проблемах? Да прямо сейчас невролог жаждала, чтобы «сильный мира всего» нагнал длинноволосое недоразумение и закончил свои дела. Как угодно, где угодно, лишь бы сиделка оставила в покое МакКуорри.
– И с шего это я вдруг стала исключением? – недовольно спросила она, тут же поняв, какую ошибку совершила. Надо было хмыкнуть и отвернуться. Игнорирование – лучший способ отвязаться. А она только дала повод девице снова раскрыть свой рот. Потому, чертыхнувшись, смирилась. Послать на три буквы она еще успеет, но кричать и срываться именно сегодня не особо хотелось.
«Старик бы на моем месте, наверняка, хлопнул ее по попке, надавал комплиментов в дорожку и сиганул к друзьям за столик», – подумалось почему-то. Воспоминание об отце вернуло какую-то задумчивую грустную улыбку. Старик МакКуорри любил таких девочек, правильных, спокойных. Как-то по особенному выделял, постоянно говоря Мэйгрид, мол, гляди, какой я тебя хочу видеть. Увы, вырастая, девушка не оправдала его ожиданий. Жалел ли он перед смертью о том, что не получил правильную дочь? Испытывал ли он недовольство, что не получил от нее внуков? Так или нет, но Лахлан унес эту тайну в могилу.
– Ладно, аirson ifrinn.** Дай ухадаю, ты не дала ему пощупать свои сиськи? Иначе, девочка, я не понимаю, как твой ответ связан с моим вопросом. Или ты просто нашла время и место, штобы поизливать душу и поплакаться в плечо? Значит, ты выбрала не ту собеседницу. Обратись к нашему директору. Эта закостенелая sasanаch,*** как и любая англичанка, обожает сопли. Так что вперед, к ней в кабинет.
Одиночество и покой. Невролог спокойно протянула руку к пачке сигарет на столе. Чиркнула зажигалкой, поднося дешевый табак с фильтром и процентом аммиака к губам и выпустила струйку прямо на фею, которая мешала ей жить вот уже с полчаса. Интересно, достаточно ли громко говорила Мэй, чтобы заглушить в ушах сиделки крики о ставках.
– А вот в жизнь мою не лезь. Я доктор и сама знаю, что такое алкоголь. Дорастешь до моих лет – и учить будешь, – недобро усмехнулась она, выпустив следующую струю, уже в саму Кэйли и прислушалась к крикам.
«Кто там победит? Та, что с зелеными крылышками? Хэй! Нет уж, Ангус».
– Ставлю три фунта на синюю со стрекозиными! – проорала она с внезапно проснувшимся азартом, разворачивая стул на сто восемьдесят к югу и с увлечением наблюдая за баталией. Интерес к собеседнице окончательно пропал.
___________________
*Пусть будет так (гэльск.)
**В пекло (ад) (гэльск.)
***Английская свинья (гэльск.)
Отредактировано Мэйгрид МакКуорри (22-03-2017 21:51:21)
Вы здесь » Приют странника » Будущее » Шотландский виски, ирландские сказки
