[STA]~эстель~[/STA]
[Сетх, 800+ лет назад]
[ava]http://s5.uploads.ru/DioSA.jpg[/ava]

Про это место говорили, наверное, разное. Лорд Сурниа никогда особенно не интересновался – было бы просто, наверное, подглядеть в мысли слуг, выдернуть оттуда мысли других, чужих, слуг, и хорошенько приобщиться к сплетням Сетха. Сам он никогда этим не занимался – на то у него был помощник, – отдельный дуэнде, обученный и получающий удовольствие от того, что для самого Лорда было тяжким и неблагодарным трудом: сплетни, слухи, информация, разговоры... Неистощимый источник знаний, который нужно было отслеживать. Колодец с дерьмом, в который надо было погружаться с головою ради сомнительного удовольствия отсеивать жемчужины.
Для всего этого у Совы был отдельный слуга, неудачливый ученик, давно, ещё на заре Наставничества лорда Сурниа расставшийся с волей и индивидуальностью в попытке Наставника превзойти. Тому уж едва ли не пять сотен лет минуло и нынче этот дуэнде, не принадлежащий ни к одному из кланов, оставался ровно таким, каким был когда-то. Разве что молчаливым – навык вербальной речи он, кажется, потерял вместе со свободой воли, памятью о себе и неповторимой личностью. По крайней мере, говорящим вслух его не слышали очень и очень давно. Сейчас же он появился в галерее зеркальных стен и, встав так, чтобы ни отразиться в безднах ни разу, сделал знак, призывающий к вниманию. Сказанное им далее для тех, кто умел обращаться со щитами, было по форме ледяным, словно сложено из голубоватых осколков, - такое же острое, колкое, морозное, продирающее до самых глубин, пусть даже и было по содержанию приглашением чувствовать себя как дома, располагаться в комнатах и провести здесь несколько минут, пока... Соообщение было ненавязчивым и таким же ненавязчивым, искусным и незаметным был сбор информации. Той, что неизбежно выпирает из-за щитов, стоит им хоть чуточку приоткрыться.
Той, что необходима для знакомства, но которую долго и муторно добывать словами.

Эхо этого предложения не успело как следует затихнуть, забыться, как в зеркалах, именно в зеркалах, не по эту сторону гладких поверхностей, родилась точка, обросла черно-белыми перьями, приблизилась, взмахнула крылами и оказалась совой, нет, не совою - фигурой, состоящей из белого и черного оперения доспеха, тяжкого взгляда и ощущающегося сквозь любые щиты веса, словно до того все присутствующие парили и вот сейчас только земля Сетха приняла их в свои объятья. Первым звуком становится шелест пера по камню. Первым движением – немигающий взгляд, который пришедший переводит на своих старших гостей, не касаясь покамест ни юного Грифа, ни молодого Фламинго. Лису достается немного – пришедший смотрит на него коротко, весомо, молча, пока забывшийся ученик не отведёт взгляда, не вспомнит, как сам недавно входил именно сюда.

– Я рад тебе, Деланей Вультур, и тебе, Лахеса Калани, в своём жилище и подтверждаю готовность принять вас в ученики.
На бледном, белее белого, лице фигуры по эту сторону зеркал проступает, словно трещина во льду, улыбка – бескровная и бесцветная.
– Но этого недостаточно, и, раз уж это ваш первый шаг по пути к тому, чтобы стать взрослыми, я хочу, чтоб вы сделали его сами, по доброй воле... Или не делали его вовсе.
Сопровождающий юного Грифа раскрывает рот, словно готовится что-то сказать, но чёрно-белая Сова успевает быстрее. Здесь,  среди хитрых отражений, Совы больше чем Грифа, и она, эта Сова, попросту смотрит юному Грифу в глаза. Выжидает. Моргает. А в следующий миг заглядывает в глаза молодому Фламинго, рождая заново все сомнения, что только были у того от начала его пернатых времён.

Отредактировано Намир Ниэнн Сурниа (03-06-2018 17:12:44)

[AVA]http://sd.uploads.ru/YDIkF.jpg[/AVA] [NIC]Деланей Вультур[/NIC] [STA]Ученик чародея[/STA]
Просторный черный плащ делал тощеватого, не по годам вытянувшегося подростка еще выше. Его серые, спокойные и внимательные глаза из-за этого полуритуального одеяния казались темнее, чем были на самом деле, и они, по обыкновению, замечали каждую деталь во внутреннем дворе замка. Деланею не пришло бы в голову спрашивать сопровождающего, куда тот его привез. А если бы пришло – он бы презирал себя за тупость и детскость. Конечно, Виндхейм не был для него совсем уж terra inсognita. Вот уж нет, еще дома юный Гриф досконально изучил все, что смог найти об этом поместье в общем информационном доступе, и теперь видел все, о чем разузнал, воочию. Видел, переосмысливал и снова запоминал. Почти бесстрастно, всякое волнение кончилось в тот момент, как глайдер приземлился на здешней посадочной площадке, оно просто отвалилось, как ненужная, отработавшая свое ступень ракеты, чтобы больше не тратить ресурс. Осталась только боеголовка, причем бинарная – любопытство и желание выжить здесь. О том, что в этом мрачном месте придется именно выживать, каждый день, каждый час, который пошлют предки, Дели тоже имел наивозможно полное представление, собирал его немало лет, составлял – из рассказов отца, брата, дяди, из всего, что нашел и вычитал сам. Так что, нет, он не просто знал о предстоящем, он готовился. Принцип «предупрежден, значит, вооружен» еще никогда никого не подводил.
То, что его наставником будет Сова, он тоже знал заранее, но объяснить этот выбор родителей хотя бы для себя так и не сумел. Это изрядно раздражало. Совы странные, это твердили все, единодушно, сумасшедшие, нездешние. Нет, Грифы тоже ходили к Морям душ, недалеко и недолго, лишь провожая умерших, но эти Дети Лунной Ночи – они же нелогично возвращали в мир живых тех, кого клан Деланея качественно, со всем почтением растворил в природе планеты. Нелогичное тоже выбивало из колеи. Наверное, ему понадобится не просто много, а очень много терпения, чтобы вынести из лет обучения как можно больше пользы, – в этой мысли не было сожаления, Дели просто принял это к сведению, поместил и этот факт в ряд других, а раз так – чего играть лицом? Достаточно того, что ветер играл полой плаща, приподнимая его, отгибая и показывая подкладку в клановых цветах и узорах.
Терпение и сдержанность были затребованы практически с первого шага во внутреннем дворе поместья – парень с хитрыми глазами (как раз по ним юный Вультур определил, что он Лис, раньше, чем прозвучало родовое имя) заговорил с ним так, словно они не поделили уже материнскую грудь.
Вот как? С чего бы? – Деланей никогда прежде не слышал, чтобы их кланы как-то особенно недолюбливали друг друга, общих полей для игр выгод и интересов у них не было.
Стало быть, это личное?.. Ну-ну. – Юный Гриф улыбнулся про себя: какое забавное мальчишество. Но хорошо то, что этот хитроглазый и впрямь не дурак – про клан не спросил, заметил цвет нитей тканых узоров, пока пола плаща не опустилась под собственной тяжестью на ходу.
Еще один, казалось, совершенно не ожидавший здесь оказаться юнец появился позже, попытался завязать разговор. Желания светски беседовать не было, к тому же от этого мальчишки, пытающегося соответствовать своему имени, сильно разило страхом. Он был полной противоположностью Вультуру, это чувствовалось кожей, как ветер за стенами этого поместья. Только некоторое любопытство относительно чужого восприятия заставило Дели осторожно прощупать так рьяно рвущегося пообщаться Фламинго. Сложилось впечатление, что этого птенца выкинули в неизвестность, и теперь он, взъерошенный, пытается понять, что вообще происходит. Деланей слегка удивился такой непредусмотрительности, но у него не нашлось особого желания растрачиваться на подобное. К тому же к ним вышел хозяин и их будущий Наставник.
Ого. То, что для одних – странность, для других – сила?.. – почему именно такая мысль промелькнула в его голове, юный Гриф не смог бы сказать, а анализ он решил оставить на потом, когда появится время подумать. Взгляд лорда Совы был тяжелым, видящим насквозь и даже дальше, повдоль всей прошлой, настоящей и будущей судьбы воспитанников, как минимум. Такое ощущать на себе было несколько неприятно, чувствовать себя разложенным на кусочки подопытным, которому не объяснили сути эксперимента. Впрочем, кто сказал, что это не так? Они теперь в полном распоряжении и власти Наставника, и тот может делать все, что посчитает необходимым для их формирования необходимым для каждого из ним опытом.
Клятва Фламинго, заученная им, была, на вкус Деланея, сама по себе слишком пафосно-экспрессивной, однако юный лорд Закатных Птиц попытался выдержать первый шаг достойно. Что же, Вультур тоже не хотел бы ударить в грязь лицом, когда колени норовят подогнуться, а ты падешь перед Учителем ниц раньше времени. Не для такого развлечения собравшихся здесь Дели себя готовил.
Еще и разрешать вассальную присягу ему, к счастью, не требовалось: сопровождающий его троюродный дядя уже покинул замковый двор вместе со слугой, провожавшим в предазначенную ему гостевую комнату. Собственно, лорд Фазма прибыл сюда, в имение рода Сурниа, с сугубо официальным визитом, а юного родича прихватил по пути – рациональность свойственна Грифам во всем и всегда, не так ли? Вот и чýдно, что он не будет присутствовать на церемонии: чем меньше знакомых, да и свидетелей вообще, тем меньше шансов сбиться с шага, мысли и порядка вызубренных слов.
Это просто еще одно занятие танцами или строевой, – сказал себе Вультур, делая первый шаг к лорду Намиру, – причем на редкость простое: четко пройти и опуститься на одно колено. Всего-то.
Могло бы показаться, что он двигается несколько деревянно, но это совсем не было следствием волнения, просто общеподростковая неуклюжесть быстро растущего тела, уже лишившегося детской грации, и не нашедшего еще новую, взрослую пластику.
– …я, Деланей Вультур, желаю… – уж точно не покормиться, – …только твоим учеником… – брусчатка под коленом на редкость неудобная опора, неровная, но... – …смиренно преклоняю колени. – Смиренно? О нет, только терпеливо. – …ты говоришь, а я внимаю, ты приказываешь, а я исполняю… – ни малейшего артистизма в тоне, сухо, внятно, как оглашают договор… или приговор. – …подвергаешь исытаниям, а я прохожу, и никак иначе.
И никак иначе для всех.
Вот так. На уроках риторики доставались тексты и посложнее. От плаща лорда Сов, легендарного сотворенного близнеца, пахло обыденно – намокшей под дождем домотканой шерстью, что почему-то было правильно. С этим ощущением Дели и замер, ожидая церемониального ответа.

Отредактировано НПЦ (17-06-2018 18:04:16)

«Какие у него горячие руки...»
Прикосновение лорда Сурниа, неожиданно теплое, вызывающее напоминание о припекающем макушку южном солнце, оставшемся где-то далеко позади, начисто смывает прежний фрондерский настрой. Он ведь должен быть средоточием холода в этом холодном северном замке – легендарный лорд из клана Сов. Нерожденный. Неприступный. Так казалось на первый взгляд. Но пока Фламинго утрясает в голове это столкновение чувств с ожиданиями, образ лорда-Совы дробится и тает в бесконечно помноженных на себя самих отражениях зеркал.

– А по-моему, лорд Сурниа говорил про башню.
Массивная сосновая лестница под ногами троицы учеников четкими квадратными витками уходила куда-то вниз, что в корне противоречило словам Наставника.
– Мы и идем в башню, –  невозмутимо отозвался идущий первым Лис. Губы его снова растянулись в насмешливой ухмылке, когда он полуобернулся к спускающимся следом новичкам.
– Тонкий лисий юмор? Я был лучшего мнения о Ваших клановых способностях, мой лорд.
На этот раз Камхи останавливается и оборачивается полностью, облокачиваясь локтем на заглаженные прикосновениями рук деревянные перила. На секунду, пока физиономия Лиса видна в полоборота, его улыбка принимает нехороший хищный оттенок, потом снова становится насмешливо-снисходительной.
– Ну так может сам нас поведешь, умник? – Токэла отвешивает что-то вроде издевательского полупоклона, широко обводя рукой пространство лестничного спуска.
Вот тут приходится заткнуться и молча признать свою некомпетентность в вопросах выбора маршрута.
– Одни вы за первым же поворотом заплутаете, спорим на ваше молоко? – подтрунивает Лис, когда они спускаются дальше. Лахеса мрачно помалкивает, придумывая план мести. Вот сейчас они спустятся на два пролета, и надо будет создать какую-нибудь иллюзию... интересно, чего может бояться Лис?
Однако, за первым пролетом действительно следует поворот, а за ним... Лахеса восхищенно выдыхает, оглядываясь вокруг - каменный зал, в который они вышли, оказывается полон лестниц, идущих в разных направлениях, начинающихся из стен с потолка, и от того, что видимо, является полом, хотя теперь и об этом нельзя сказать с уверенностью. Одни лестничные марши повисают в воздухе и обрываются, другие касаются стен под совершенно невозможными углами. В арочных проемах, расположенных то ли хаотично, то ли по какому-то совершенно не очевидному принципу, открываются пространства соседних залов, похожих как две капли воды на этот, в которых тоже висят и обрываются в никуда каменные лестничные пролеты.
Камхи останавливается на лестнице, оглядываясь на новичков с той же самоуверенной ухмылкой, но сейчас она кажется какой-то натянутой. Их лестница ведет вдоль стены, минуя арку, упирается в стену, поворачивает и благополучно ложится на бок. Да, это почище, чем тот фокус с зеркалами. Но если лорд Сурниа собрался еще раз их испытать, то не на тех напал. Лахеса сосредотачивается, внимательно вглядываясь вслушиваясь в звуки и ощущения – под ногами, под пальцами руки, которые скользят по шершавой каменной стене. Создать такую масштабную иллюзию сразу на всех каналах восприятия не так просто, а значит... где-то должны быть «слабые места». Места, где иллюзия убедительно выглядит, но не звучит, не ощущается пальцами. Или наоборот. Так ведь ему рассказывали дома? И он сейчас что-то такое найдет, и оставит Камхи без его порции молока.
– Эх ты... – тихо роняет Лахеса, проходя мимо Лиса, который без вопросов посторонился, чтобы пропустить его вниз по лестнице. Вот сейчас он точно что-то найдет, но... нет. Стена под ладонью идеально шершавая, каждый стык между каменными блоками ощущается со всей убедительностью, как и тихий звук шагов, и косые лучи света из арочных проемов. Ни единой зацепки. Ничего, что говорило хотя бы намеком о ненастоящести этого безумного места. Показывать свое замешательство спутникам неохота, поэтому на ближайшей площадке Фламинго сворачивает в арочный проем – заодно и проверить, чем следующий зал отличается от предыдущего.
«Ах, Тьма!»
Следующий зал оказался тем же самым, да к тому же – вон, они, Гриф с Лисом, торчат на лестнице у противоположной стены! Лахеса попятился обратно в ту арку, откуда вышел, чтобы вернуться назад и осмыслить увиденное. Зал, откуда он ушел был тем же... почти. За исключением того, что лестница и замершие на ней фигуры теперь наклонились под девяносто градусов от своего прежнего направления. При том, что полы одежды обоих учеников, как и полагалось свисали вниз. Точнее вбок. То есть выходило так, что он, Лахеса, стоял на стене, а они висели на полу... или нет, стояли на стене, а он...
»Тьма, нам нельзя было расходиться!»
– Эй, вы! Не расходитесь! А лучше вообще стойте и не двигайтесь! – крикнул он через пространство зала. – Я сейчас что-нибудь придумаю... – добавил уже тише и не так уверенно.
Лахеса неожиданно понял, что фатально вляпался – если его однокашники сейчас найдут правильную дорогу, то по ней и уйдут, а вот он останется, если не сможет добраться до них. Под коленками снова возникла предательская слабость, и Фламинго сел на каменный пол. А может быть, стену. Ну так... передохнуть. Идей, как на зло, никаких нет. Рука машинально роется в кармане, нащупывая там горсть камушков и ракушек – набрал их зачем-то перед отлетом из дома. А, вот она и идея! Хотя бы какая-то.
Зажав в пальцах ракушку, Лахеса ее ребром царапает на каменном блоке линию, пытаясь нарисовать звездочку. Если уж с дорогой такая путаница, надо помечать те места, где он уже был, чтобы не ходить по ним дважды. Ладно, теперь неплохо бы понять, где в этом проклятом Тьмой месте верх, а где низ, а также где право и лево. И Лахеса бросает как можно дальше извлеченный из кармана морской окатыш, следя за ним взглядом: долетит ли до лестницы, на которой сейчас стоят те, двое. Если все нормально, он должен упасть на ступеньку где-то рядом с ногами Грифа. Ведь если все это иллюзия, созданная лордом Намиром, то эти камушки, о которых он не знал, единственное, что должно в ней оставаться настоящим.

[AVA]https://i.pinimg.com/564x/d5/66/b7/d566b715f4944bac5f3018afd6f2772b.jpg[/AVA] [NIC]Лахеса Калани[/NIC]