Приют странника |
|
|||||||||
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Приют странника » Былое » Погода была ужасная, принцесса была прекрасная
[ava]http://sh.uploads.ru/t/tCbdA.jpg[/ava]
Время действия: 775 год.
Место действия: Сетх, континент Орофоджу. Виндхейм, поместье лорда Намира Ниэнна Сурниа.
Участники: Сэйра Алмэ Джелани, (Раниэль-Атеро Джелани), Намир Ниэнн Сурниа.
Сюжет: знакомство с маленькой ученицей
Отредактировано Намир Ниэнн Сурниа (02-06-2018 22:26:57)
[ava]http://sh.uploads.ru/t/tCbdA.jpg[/ava][STA]~эстель~[/STA]
В домене Пауков лорд из клана Сов всегда появлялся со всеми формальностями – с предупреждением загодя, с положенной свитой и слугами, никогда по-простому. В этот раз и учеников притащил – пару подросших уже мальчишек из не-птичьих кланов, с затуманенными иллюзиями глазами и медленными, словно сонными, движениями – набраться опыта, а может быть, и стать разменной монетой в очередном споре с братом. Впрочем, можно было сразу сказать, что жертвы не пригодятся – особенного спора и не вышло: леди была не милостива сегодня к лорду Сурниа и слышать ничего не хотела, а Атеро... что же, для Атеро у него нашлись уклончивые слова и дипломатические изыски, домашние заготовки, ведь с Белым Пауком нужно было по-белому, так же уклончиво, дипломатично, мирно, пусть даже в этих дипломатиях Ниэн проигрывал «старшему» брату.
Это было неважно, важным было только то, что Атеро изволил пока что развешивать свою белую паутину вокруг лорда из клана Сов, свивал и развивал слова, менял смыслы, заводил в дебри значений. Вот уже и ученики Ниэна выпали из поля зрения, затерявшись не то в дискуссии, не то в лабиринтах ближних коридоров.
Это, конечно, было рискованно, опасно для обоих – меряться силами здесь. Так. Ради ребёнка, в котором не было ещё никакого будущего, пусть даже и девочки. Лорд-из-Сов был уверен, Раниэль упорствует, потакая своей леди, стереотипу о том, что женщины Пауков на удивление нормальны, и лично своему упрямству. Лорд-из-Сов был не меньше уверен, что прав. Прав в том, что девчонке Джелани нельзя оставаться здесь при всех её несомненных талантах, не видеть которых могут только ослеплённые родительскими обязанностями. Этот спор был уже почти что дуэлью – безответный аргумент в ней был опаснее ментальной атаки, и стократ опаснее атак физических. Спор поднимался горами и волнами, утягивая одну на двоих лодку всё дальше от берегов согласия, и обоим, уже обоим, пришлось напрягать все свои силы, чтобы не булькнуть туда, в бездонные глубины растревоженного жарким спором...
Есть ли, что противовоставить Сове Белому Пауку? Сова считала, что есть, но сейчас уходила посрамлённой. Некоторую настороженность должна была вызвать легкая улыбка посрамлённой Совы, но... Совы же все «с приветом», и Атеро, знавший эту конкретную Сову лучше любого другого, обманулся... а может быть и сам хотел обмануться – этого никогда не узнать.
– Кажется, мои ученики заблудились, – это то, что лорд-Сова говорит изумлённым слугам и провожатым перед тем, как заглянуть полулуниями глаз им в лицо, – поищу их тут немного, – говорит он неспешно, оставшись стоять и говорить всем собою в неосторожных глазах, увидевших серпы совиной луны. За спиною одного, настоящего, множатся отраженные иллюзии, оставаясь при каждом встреченном, словно метки «здесь прошёл он и оставил свой след» – лорд из Сов знает, куда идёт и, начиная с некоторого момента, его отражение неторопливо идёт за него: прочь из дверей, по дорожке, посрамленным в очередном споре – домой.
Сам же Сова заворачивает за колонну и растворяется. Где-то здесь две пары его других сонных глаз присматривают за коридором. Где-то здесь то, за чем он пришёл в этот раз, заготовив дома такую удобную структуру спора – как раз для Белого брата. Надолго. Восхитительной и прекрасной погремушкой, ненадолго отвлекающей от настоящего положения дел. Лорд Сурниа никогда не слышал прежде о том, чтобы учеников... учениц умыкали без разрешения их родителей, но готов попробовать и, пока две пары глаз сквозь сон смотрят за коридором и подступами к детским комнатам, пока взятые слуги следуют за своим иллюзорным лордом, пока всё это неторопливо и с остановками шествует к глайдеру, перья Совы с шорохом одежд втягиваются на запретную для чужих территорию.
Он уже видел её, и теперь узнает даже прежде, чем видит. Чует – прежде, чем знает. Смеется ей прежде, чем открывает рот для других, совсем не белых разговоров. Отражения соваершаемого раскрываются за спиною совы сложной динамичной иллюзией, поглощающей и сминающей скучное размеренное настоящее.
– Ну здравствуй, Алмэ. Я пришёл за тобой... – лорд-Сова чуть склоняет набок голову и в тёмных глазах рождаются яркие искры ночи-со-звездами, – хочешь ли ты у меня учиться тому, что закрыто другим? Хочешь, юная леди, уметь то, чему никто тебя не научит?
О, да... неположенное, запретное и тайное – самой почти главной приманкой.
Почти, потому что основная не там, она в том, что сейчас лорд-в-детских-покоях открыт так, как это совершенно неприлично для дуэнде, и обещает-предлагает именно то, что говорит.
Приманка в этой приманке в том только, что никакой приманки и нет...
Отредактировано Намир Ниэнн Сурниа (03-06-2018 15:13:36)
– Отец? – Сэй распахивает глаза, вырываясь из видений, навеваемых ей ее «ментором». Тонкие черные нити устройства, черной паутиной оплетавшие лицо и шею, испуганно вздрагивают, прячась в рассыпанных по подушкам светлых прядях. В коротком восклицании слышится нетерпение подростка, оторванного от своих занятий и едва уловимое раздражение – отец не имеет права появляться в ее личных апартаментах с того момента, как она пережила свое первое полнолуние. Но заблуждение почти немедленно рассеивается, и она медленно поднимается на ложе, давая стечь вниз тяжелому, цвета розового винограда шелку нижнего платья и накидывая на плечи верхнее - цвета вишни под снегом. Теперь, когда она стоит, золотистые пряди струятся по белому шелку до самого пола, рисуя причудливый узор.
– Дядя? – не давая себе труда обуться, она медленно обходит незваного гостя, разглядывая его с любопытством – одновременно жадным любопытством ребенка, пытающегося решить головоломку, и уже женским – чуть напряженным и оценивающим.
Шаги босых ног по ворсу ковра – беззвучны, лишь шипят складки цепляющегося за ковер шелка.
Она останавливается – так близко, что он может почувствовать запах ее волос и платья – жаркий, тяжелый сладковатый запах, почти неприличный для такой юной девушки, но странным образом сочетающийся и с роскошью золотых кудрей, и с прозрачным, не-детски холодным взглядом.
И это она сейчас – приманка. Обещание и запрет. Приглашение и предостережение.
– Разумеется, хочу, – тонко прорисованные брови чуть сдвигаются, но она не решается высказывать сомнения вслух. Просто потому, что не ждет, что получит тот ответ, который ей нужен.
– Судя по тому, что Вы один, мой отец не в восторге от этой идеи? – то, что отец не пожелал уведомить ее лично, о том, что клан избрал ей наставника, могло означать лишь то, что его этот выбор не устроил. И теперь лорд Джелани демонстративно уклоняется от последнего разговора с дочерью.
– Или, напротив, безумно рад, что может наконец передать Вам такую обузу? – она улыбается, но кончики губ хищно вздергиваются, выдавая подступающее раздражение: отец никогда не проявлял к ней особенно теплых чувств, но дать забрать ее вот так, словно ненужную вещь из кладовки...
[AVA]http://s9.uploads.ru/hdEXG.jpg[/AVA]
[SGN]
[/SGN]
Отредактировано Сэйра Алмэ Джелани (03-06-2018 15:07:33)
...чем перо у сокола в крыле...[ava]http://sh.uploads.ru/t/tCbdA.jpg[/ava][STA]~эстель~[/STA]
Ночь, звёздная ночь смотрит на эту вишню-под-снегом и трепещет в ответ на движения, широко раздаются невидимые во тьме зимних звёзд зрачки, отвечая на запах, на линию, на изгиб шёлка и движение. Ниэнн хвалит себя, молча одобряет своё решение – он едва не опоздал. Намир затаивается внутри – он отчётливо видит, что поздно.
Этот танец никогда не станет отношениями Ученицы и Наставника. Потому что нет смертельной опасности большей и меньшей – есть солько смертельная опасность, какая бы она ни была и сейчас, здесь, она стоит напротив Совы.
Всё не так, и лорд-из-Сов поводит плечами, проверяя на крепость чужой аркан, избавляясь от прежних заготовок и старых планов.
Сердце ударяется в грудь.
В коридорах и переходах раздается шорох.
Ничего теперь не будет прежним. Всё будет совсем не так.
– Он категорически против. И Она. И клан...
Тяжёлый запах заставляет его почти насильно сделать лишний вдох, и звёзды гаснут в ночи.
Приглашение. Предостережение. Желание. Опасность.
Где-то за спиною начинается движение, то самое движение в самом центре кланового жилища, с которого начинается течение времени. Жизнь. Всё становится тем же самым и, неумолимо, иным – в разговоре двоих появляется время и движения становятся конечны: лорд Сов неторопливо, но плавно предлагает даме из Пауков руку, открытой ладонью вверх, почти так, как потом ей поредложат не раз. Руки для танцев, руки с сердцами, верностью, жизнью и смертью, своей, чужой...
Отредактировано Намир Ниэнн Сурниа (03-06-2018 15:54:52)
Меловая бледность заливает ее лицо, когда приходит понимание.
Здесь и сейчас она должна принять решение. Первое из многих.
Что ж, по крайней мере ей предоставили роскошь выбора. Или, во всяком случае, иллюзию выбора. Почему-то тому, кто пришел за ней, нужно было, чтобы она расценивала это как выбор. Что ж, пусть так и будет. Потом она узнает, зачем ему это было нужно. Пока же информации было недостаточно. Значит – потом.
Она злится, поняв, что сознание пытается сместить фокус на вопрос второстепенный, и усилием воли возвращает себя в текущую точку времени. Как раз вовремя: где-то в коридорах нарастает мерный, тяжелый гул. Яростным звоном взрываются бронзовые колокольцы у дверей.
Ей стоит поторопиться, она это понимает – и действует быстро, но без малейших колебаний. Выдергивает, чуть поморщившись, «ментора» из волос и отбрасывает его на диван. Тот обиженно сворачивается клубком спутанных нитей. Поводит плечами – и белый, подбитый алым шелк растекается по ковру. А за ним – и розовато-лиловый.
Она переступает сброшенные одеяния – словно не замечая, что вся ее одежда – лишь тусклое золото волос. Но, отрекаясь от дома, она не желает брать ничего. Даже детский стеклянный браслет – последний со звоном осыпается стеклянным крошевом, ударившись о стену, демонстрируя единственное проявление чувств.
– Идемте же, дядя, – она нетерпеливо сдвигает брови, вкладывая руку в его руку: как же некстати бывают церемонны мужчины...
[AVA]http://s9.uploads.ru/hdEXG.jpg[/AVA]
[SGN]
[/SGN]
Так некстати бывают ритуальны женщины. Сова улыбается, но не торопится сам и не торопит её, время всё ещё плавно течёт, не выдавая того, что впереди бурнопенно гремит водопад, вернуться из-за которого уже не будет возможно. На Сетхе же матриархат, и теперь, не видя в ней ребёнка, он терпеливо ждёт её решения – ведь должно быть то, ради чего Сова будет рисковать отдавать свои жизни клану Паука.
Не нужно многого – достаточно только одного жеста, и время срывается в галоп, отдаваясь по коридорам звуками. Он оглядывается в проём двери и улыбка его – торжество и прозрение, и изменение реальности вокруг, сминающейся, словно рисунок на тончайшей прозрачной бумаге. Теперь незачем. Перья Совы укрывают похищенную, не скрывая её наготы, но отодвигая прочь чужие взгляды – конец церемониям, и мягкость его руки обманчива, как обманчива неспешность шага – камни коридоров сами несутся им навстречу, растекаются в стороны растревоженными вероятностями, которые ещё сперва собрать, разлетаются осколками бликов щедро оставленные по коридорам метки, стягиваются в одну точку три пары глаз и одна, покидая негостеприимные теперь залы и стены.
Он не намерен драться, если этого можно избежать, и дорога, единственная, ведущая наружу, скрадывается в то время, как удлинняется путь за спиною – вместо дюжины шагов всего два вперед, что ложатся за спиною полусотней.
Бронзовояростный звон разлетается следом. Гремит и грохочет камень, шум оживает, грозя оказаться погоней...
Небо встречает подготовленную слугами к вылету птицу из стали низкими тучами, укрывает надёжно. Прячет.
Где-то там в небе рука лорда из клана Сов завершает церемонии, протягивает не похищеной, но беглянке, лёгкое лоохи из тёплой и мягкой шерсти:
– Добро пожаловать на территории клана Сов. Если нам не помешают, через час мы окажемся на ровной земле.
Перья, перепоясанные черным и белым становятся тенью, вторгаются звуки полёта – переговоры пилотов, каплями по круглым оконцам глайдера рыдают облака. Мир вкруг становится до отвращенья обычным. Ниэнн, помедлив, отходит назад, возвращается к ученикам, смотрит в глаза, проверяет каждого из сонноглазых, а потом, недовольно ворча, отсылает их спать, раз уж целы.
Фокус смещается. Фокус произошёл...
[ava]http://sh.uploads.ru/t/tCbdA.jpg[/ava][STA]~эстель~[/STA]
Отредактировано Намир Ниэнн Сурниа (03-06-2018 18:14:03)
...она спешит – и он следует за ней.
...она торопит его – и он подчиняется. Подчиняется торопливому шагу, искоса брошенному взгляду, тонким пальцам нетерпеливо сжимающим его пальцы, торопливому биению сердца, которое – она уверена – он чувствует. И, кажется, как и ее, это наполняет его злым, торопливым весельем.
Она послушно принимает протянутую ей одежду, наклоняет голову:
– Благодарю, дядя, – возможно, в последний раз она именует его так, но это уже не кажется ей чем-то знаменательным. Переступив порог его дома, она потеряет это право. Но обретет новое.
Не без отвращения взглянув на покорную свиту лорда Сурниа, она заворачивается в черно-белую ткань и устраивается у иллюминатора. Подавив в себе желание по-детски свернуться в кресле клубочком и подтянуть ноги к подбородку, она наоборот вытягивает их, скрестив в лодыжках. Закрытая поза демонстрирует неуверенность – это она помнит хорошо, и расслабленно опускает руки на подлокотники. И невозмутимо рассматривает отделку салона.
[AVA]http://s9.uploads.ru/hdEXG.jpg[/AVA]
[SGN]
[/SGN]
Там была его кузня, и его темные чертоги, и его слуги, скрытные и безмолвные, как их господин.
Отдав одежду из пёстрых перьев, он перестает спешить. Сове пока что не так важно, встречает ли дева Пауков его слуг отвращением или приязнью – что она может знать о его слугах, молчаливых и покорных? Важнее другое и этим другим он занят, пока Алмэ договаривается с собою и с креслом – безопасность. Ниэнн не обманывается в том, что Пауки отпустят его как есть, и куда больше сил вкладывает в то, чтоб запутать ветряные дороги в свой дом, полагаясь на себя, да на верность и искусство пилотов: пока ученица не переступила его порога, у неё, хотя бы формально, есть возможность для шага назад, что бы ни говорили про это сказки дуэнде, пестрящие страшилками о том, как ученик не решался на ученичество, и оттого терял всё, чему только мог научиться.
Детские слова для взрослых вещей.
Психология травмы в лубочных картинках.
Намир не собирался проверять, согнётся ли его ...пока ещё гостья под сказками, не без оснований полагая, что уж у неё-то не будет проблем с перешагиванием. Вот он, порог, лежит себе чуть поодаль от посадочной площадки, гостеприимно раскрыты единственные двери, впускающие в Виндхельм, гнездо сотворённой Совы, и отсюда, издали, видно полное звёздами небо потолка, изменчивое, как настроение юного дуэнде, древесные подпорки колонн и зеркальные зайчики стен. Не одни Джелани любят зеркальные лабиринты. После посадки он не торопится вставать, оставаясь за спиною не то щитом, не то тенью. Ему куда интереснее то, как она поведёт себя за порогом. Чего может ожидать от его дома взращённая в переплетении серебристых нитей птица?
[ava]http://sh.uploads.ru/t/tCbdA.jpg[/ava][STA]~эстель~[/STA]
Она встает первой – стоит лишь растаять в воздухе призрачной надписи, извещающей о том, что посадка завершена успешно и шлюзы открыты. Проходит мимо дяди, в узком проходе край ее одежды неминуемо цепляется за что-то, но она освобождает его почти неуловимым жестом и следует далее, нисколько не сомневаясь, что лорд Сурниа последует за ней.
Пока ее не интересует дом, в котором, возможно, проведет всю свою оставшуюся жизнь. Ее интересует только вход. Точнее, дверной проем.
На одно биение сердца она замирает, прежде чем сделать шаг. Но не оглядывается. Лорд и хозяин дома – уже почти не дядя – рядом, она чувствует его тень, падающую на нее, тень, от которой стынет кровь и зябнут пальцы.
Ее промедление – не колебание. Лишь подведение итогов.
И следование традиции.
Вздохнув, она делает лишь один шаг, так чтобы оказаться на самом пороге – не вне и не в. И поворачивается к мужчине лицом, стоя теперь спиной к его дому. Улыбнувшись, она прижимается щекой к дверному косяку и произносит формулу, кажется, даже более древнюю, чем этот мир:
– Я, Сэйра Алмэ Джелани, кровь от крови Арахнов, желаю быть только твоею ученицей, Намир Ниэнн Сурниа, лорд Сов. Вот я стою на твоем пороге и приложила ухо мое к твоему дверному косяку. И прошу тебя: по закону Сетха, пригвозди мне ухо в свидетельство того, что я добровольно принимаю тебя как наставника, и в знак твоей власти над моими мыслями, моим дыханием и моей кровью.
Она не боится, но все же невольно зажмуривается – чего Сэйра Алмэ Джелани не любит, так это боли. Своей, естественно.
[AVA]http://s9.uploads.ru/hdEXG.jpg[/AVA]
[SGN]
[/SGN]
Отредактировано Сэйра Алмэ Джелани (06-06-2018 21:39:24)
[ava]http://sh.uploads.ru/t/tCbdA.jpg[/ava][STA]~эстель~[/STA]
– Я, лорд Сов без родни среди Сов, принимаю твою клятву, мысль, дыхание и кровь, – тень его холодна и опасна, но сам Намир подчеркнуто жив и неподвижность его, не тени, только помогает этой живости проявиться сильнее, почти до неприличия. Потому что дуэндэ ценят красоту, и потому, что случившееся на пороге – красиво.
Ниэнн щурится, рассматривая, но не медлит дольше необходимого, – он не жесток сейчас и почти сразу, всего лишь через пару бесконечностей ушедшего времени, делает шаг на порог. Рядом.
Чёрное, в полосато-светлых бликах, крыло доспеха топорщится, принимая под себя ученицу.
Металлическая, с чернью, игла пригвождает чужую плоть на миг и почти сразу сворачивается на мочке уха в колечко серьги. Алая капля стекает камнем вниз, становится багровым, живым камнем. По деревянному косяку скатывается капля другая, исчезает в полёте к полу...
...Дом меняется. Расходятся из каждого зеркального отражения бесконечные тропы, умножаются на каждом шаге, утыкаясь в стеклянность, проседает под ногами пол, становясь таким же, как сверху, небом, полным звёзд и пустот, и каждое деревянное перекрытие оказывается дверью. Впрочем, не каждое откроется даже и той, которая теперь способна их увидеть.
Это скорее возможности, чем двери. Возможности дверей.
И молчаливые тёмные силуэты слуг вокруг.
– Проводите Алмэ в её комнаты. И готовьтесь к защите замка.
Это – вежливость. Ниэнн не знает, кто вокруг него просвещает брата, не хочет знать, но первым бы оскорбился, узнай, что «никто». Пронизанность родственными и иными, не менее крепкими связями – благословление общества дуэнде, и его же уязвимость. Что знает трое, то знает и свинья, а значит... Значит, любое действие, включая поведение в собственной спальне, становится глубоко публичным, и не приготовиться к гипотетической атаке – значит, унизить клан Паука. Уважение требует всей этой беготни с защитой, приуготовлений к возможному налёту.
Социальный реверанс.
Лорду Сов намного более любопытно, как Алмэ отреагирует на свою комнату, глубоко внизу, в перевёрнутой башне, с окнами на все четыре стороны и арочным сводом под ногами, но... но не всё лордам веселиться, и он, отступив всего лишь на шаг с порога вовне отдает ей на время пространство внутри.
Отредактировано Намир Ниэнн Сурниа (20-06-2018 19:30:48)
Вы здесь » Приют странника » Былое » Погода была ужасная, принцесса была прекрасная
