Внешний вид: аккуратно пошитый на заказ «выходной» костюм-тройка: светлый жилет, на два тона более тёмная рубашка, тщательно начищенные ботинки. Ярлыки спороты. Всё это сидит немного странно, одежда для персонажа явно непривычная. Особенно неуместно сморятся в кармашке простые механические часы. Наручные.
С собой: стопка печатных листов, ключ от комнаты, банковская карточка, карточка пансиона, на обратной стороне её дописан дополнительный номер телефона и большая цифра восемь.
Все буквы угадал, слово не смог прочитать...
Рагнар Харальд Бриньюльф Торнбьёрнсен сидел почти что в уголке шумного коридора, неудобно подобрав колени, чтобы занимать поменьше места и недоумевал: решительно ничего из того, что было написано на выданных ему листках бумаги не имело смысла. Он уже почти что жалел, что не успел спросить ничего у Скиннера, и что, более того, этого Скиннера не наблюдалось рядом.
Сперва ничто не предвещало – из пояснений друга Страж, в общем-то, разобрал одно: то, что от него требовалось было больше сродни театру. Встать, произнести свой текст, чтобы те, кто смотрят, могли хорошо тебя услышать и понять, что же на душе у той «маски», которую ты представляешь. Непонятное началось после – во-первых, оказалось, что текст нужно учить наизусть, а слова нельзя менять местами. Как у всякого нордика, память у Рагнара была отличной, но не такой: он мог рассказать смысл написанного очень точно, но из каких нелепых громоздких местных слов состоял изначально сам текст – запомнить не мог. Точнее не совсем понимал, зачем это нужно – это же не рапорт, живое слово всегда как-то больше ценилось у ариев, чем мёртвые, выщербленные неоднократным повторением фразы.
Во-вторых, говорить это предстояло маленькими кусочками и много раз. Потому что это снимали на камеры слежения, только больше размером. Зачем – Рагнар не понимал. То есть он понимал всё, что Рэймонд успел ему рассказать, но не понимал, зачем нужно сохранять мёртвыми мёртвые слова.
Но худшим было не это. Хуже всего был сам текст, в котором правильные вроде бы вещи о превосходстве арийской мысли и необходимости совершенства звучали как-то неуловимо неправильно. Словно бы автор насмехался над ними или считал их ложными. Словно бы на самом деле всё было не так. И вот теперь, когда Рагнар совсем запутался, спросить было не у кого, поскольку того самого Рэймонда Скиннера, обещавшего с ним вместе всё, рядом не было. И то, что у Восьмого действительно было валом своих дел, а он, Рагнар, своими устами торжественно пообещал справиться сам (чего, казалось, проще – явиться и прочитать по бумажке) дела теперь не упрощало: отступать было некуда, а понимать написанное на трёх печатных листах он не стал лучше и через три прочтения.
Арий коротко вздохнул и попытался стать ещё более компактным – об его ноги и так постоянно запинались все, кто только проходил мимо: люди со стремянками, быстрые девушки с бумагами, мужчины с бухтами проводов и даже странного вида тачка с камерой сверху. Все они спешили и всем им было совсем не до того. Разве что...
Взгляд нордика, скользивший по окружающим с безразличием прирождённого телохранителя, воина и террориста, вычленил в окружающем (Бедламе, вот как это называют! – слово всплыло само собою, всё же Брини давно уже жил здесь) хаосе подобие порядка. Да, решительно, незнакомый мужчина не торопился, не бежал, не нёс в руках странных вещей. Похоже, только что завершил какое-то дело. Или не начал нового. Высокий по местным меркам, хорошо одетый, он больше походил на командный состав, чем на техников и именно в его сторону Рагнар решительно двинулся сквозь окружающую суету.
Небыстро, но неуловимо вовремя оказываясь между спешащими людьми, в том единственном месте и времени, где было не занято, он продвигался навстречу своей цели, пока не оказался в поле зрения выбранного мужчины.
Немного справа, с выходом под левую руку, за полшага до дистанции удара и так, чтобы печатные листы прикрывали его, Рагнара, правый бок...
«Вежливость» – напоминает себе Страж.
– Извините, возможно, у вас найдётся минута времени?
Серые глаза «господина Торнбьёрнсена» смотрят почти в упор честно и требовательно, в них нет ни грамма просьбы – скорее утверждение: я выбрал тебя для того, чтобы задать вопросы, потому что у тебя есть время. Точно есть, я вижу.
Отредактировано Рагнар Торнбьёрнсен (17-07-2018 15:17:41)