Приют странника |
|
|||||||||
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Приют странника » Глава 3. Капал прошлогодний дождь » Сезон 3. Серия 1. Ночь коротка, цель далека
Время действия: 1997 г., 24 мая. 14:00-22:00.
Место действия: Россия, г Шарья (Костромская область), горбольница.
Действующие лица: Александр Бондарчук (Эдвин МакБэйн), Махди (Михаил) Галиуллин (Кит Харингтон), Валерий Шубин (Джереми Самптер), Данила Зуев (Стеван Марич), Ольга Новикова (Йента Бейн),
Белизна завораживала. Она мягко колыхалась, струилась и перетекала, как туман, как матовый тонкий шёлк под ветром. Но ветра не было, вообще ничего не было, кроме тишины и белизны – впереди и позади, справа и слева, сверху и снизу. Времени тоже не существовало до того, как оказалось, томительно ожидаемого и оттого особенно внезапного мига, когда чистейше белое ничто кисельно заколыхалось сильнее, начало рассеиваться, оседая прохладной влагой на коже – на лице, на тыльной стороне кистей.
Подушечки пальцев холодило сильнее – они прикасались к дереву… к флейте. И ветер, пусть легкий, но ветер теперь шевелил действительно шёлк – длинные очень широкие рукава, как ни странно, совершенно не мешали, как и длинные волосы, собранные в высокий хвост, и всё равно доходившие до пояса. Ими тоже играл ветер – ненавязчиво, ласково.
Туман редел, его прорезал нос узкой лёгкой лодки. Она скользила по серой воде, оттого вес собственного тела ещё чувствовался слабо. Спокойная и тяжелая, как непотревоженная ртуть, река несла суденышко очень медленно и плавно, без плеска, скольжение больше походило на полёт, парение над почти зеркальной гладью.
Губам тоже стало холодно – они прижались к жаждущему человеческого дыхания дульцу, и одновременно с первым родившимся звуком, особенно звонким во влажном воздухе, в туманной дымке впереди заалел твердый парус большого корабля.
Ещё несколько нежных серебряных нот рассыпалось под белым, облачным небом, и стал слышен тихий шелест шёлка, шуршание прибрежного тростника и... безутешно-усталый плач. Старая женщина, стоявшая на коленях в маленькой джонке позади изящно вывернувшей на стремнину лодки, закрыла лицо руками, мужчина с перевязанной уже окровавленной тряпицей рукой пытался заслонить её собой, а с борта корабля снова целились лучники.
Бамбуковая флейта выдохнула последний звук, опрятно спряталась в широком рукаве, а потом с лодочки-долблёнки, легкой, как высохший стручок, раздался голос, негромкий и мягкий, дородному воеводе у фальшборта было отчётливо слышно каждое внятное слово:
– Вы нарушили границы союза, прошу вас покинуть их мирно. Эти люди находятся под нашей защитой, и вы не смеете причинить им вред.
Чернели голые ветви деревьев, высунутые в туман у берегов, чернели пряди волос у бледного лица, тонкий белый шёлк одеяния флейтиста полоскал осмелевший ветер, поплёскивали мелкие волны, тростник шелестел, у воеводы краснели от гнева пухлые щёки, натянутые тетивы луков замерли готовыми зазвенеть струнами. Сейчас у стрелков устанут руки, и…
…ну не должна так громко хлопать дверь больничной палаты! И ладно бы только она, так нет – ещё звякнула выпущенная из руки ложка одного из соседей по палате, что-то из тарелки хлебавшего, ну вот как тут не проснуться?.. А ведь так хорошо задремал в кои-то веки – законно, в тихий час. Температура пару дней, как спала, так сладко спалось! – ресницы не хотели размыкаться, подрагивали, как крылья вроде бы снившейся только что белоснежной бабочки, но дневной свет сквозь них просачивался всё равно. Да сейчас и ночи уже светлющие.
Чёрные усики бабочки, чёрные кривенькие тонкие цветоножки, окруженные венчиком безупречно-белых лепестков... – Саша вдохнул глубоко, на удивление, не закашлялся, шевельнул головой, стирая о застиранную казённую наволочку влагу с виска – испарина не сильная, просто от слабости. Даже поворачиваться на спину так лениво... но надо – вдруг к нему пришли.
О, и впрямь к нему! И кто, вот уж сегодня и не ожидал ещё! – синие глаза блеснули радостью, но приподнимаясь на локте, Бондарчук пробурчал, глядя на курчавого невысокого мужчину в наброшенном на плечи белом халате и с пакетом, в котором угадывались традиционные апельсины:
– Ну ты прямо удвоил результаты, поздравляю. Догадываешься, почему? – он примял собой и без того тощую подушку, садясь кое-как. – Кто хуже татарина? Незваный гость. А кто хуже незваного татарина?..
[NIC]Александр Бондарчук[/NIC] [STA]Озверевшее время потянем…[/STA] [AVA]http://forumuploads.ru/uploads/000d/ad/95/613/631122.jpg[/AVA] [SGN]Высота одиночества – не для слабых ребят.
Мозги взорваны строчками, в сердце пушки гремят,
И победа осознанна, да не радует слог,
Небо полное воздуха, а дышать тяжело.[/SGN]
Притарабанил он апельсины авоськой, профессионально. Разлетались только так: один на регистрации улыбчивой бабке, два девчонкам на медсестринский пост, три штуки лечащему врачу, и ему же коробку зефира. Можно было бутылку, но тут уже принципы: нечего алкоголем травить отечественных врачей. Пускай лучше апельсины едят с зефиром.
– Хуже – незваный татарин, которого твоим братом считают, – буркнул Миша, плюхая авоську на тумбочку. Хорошая тумбочка, капитальная. Только отделений внизу нет, носки стопкой валяются. Знаем, сам клал. – Со мной бабка с регистратуры здоровается.
Ух, выдохнул. Авоську выгрузил, ящик тумбочки бесцеремонно выдвинул, в лекарствах покопался. Так, это мазь, это не то, это пластырь. Таблетки заканчиваются, надо занести. В голове почему-то крутится пиелонефрит и лечение методом биостимулирования иммунитета, но это не то шаманство, не то приятное будущее. Всяко сейчас такое не практикуется.
– Сань, ты куда инструкцию сунул? Сам достань. Я принёс апельсины, йогурт, смородины листики. Для чая. Мандарины – это не тебе, дай переложу. Короче, слушай, зашёл я к ТатьянАнатольне! Очень дельная тётка. Во-первых, я даже не знал, что кускус полезно есть, когда язык обжег. Во-вторых, мне теперь не нравится идея шефа.
Миша пожевал губу и присел на край кровати. Вот к чему-чему, а сидеть у больничных коек каждый раз заново привыкаешь. А тумбочка и правда хорошая, даже дверца есть: внутри – тряпки, сверху – ящичек, ещё сверху – крышка, на ней апельсины лежат. Правильная тумбочка, на такой хорошо полезные вещи раскладывать.
– Совести нет. Я же этим двоим му...жикам факсы-то отправил. А там твоя морда и фамилия. И куда тебе с пневмонией в факсы и выборы, я вот чего не понимаю? Говорю, ТатьянНатольна, чего там у него, говорит, такое ещё лечить и лечить. Говорю, чем лечить-то ещё, что ты у нас на сохранении и так, как экспонат. Грит, тебе твой аугментин и вот это всё – всё, курс, – он еще покопался в пакете. – В общем, принес я тебе ингалятор, насадки вот тут доставаешь. Ты остатки не трогай же, я ещё у глава спрошу, какие биодобавки и чего. Не зря хоть помело брал, вот с ним и мандаринами к главврачу сбегаю, через полчасика у него обед кончается. Ты тут как вообще, живой?
[NIC]Миша Галиуллин[/NIC] [STA]Все не так уж плохо[/STA] [AVA]https://forumuploads.ru/uploads/000d/ad/95/702/560400.jpg[/AVA] [SGN]Мы хотим видеть дальше,
Чем окна дома напротив,
Мы хотим жить,
Мы живучи, как кошки.
И вот мы пришли заявить о своих правах: «Да!».
Слышишь шелест плащей?
Это – мы...[/SGN]
Отредактировано Кит Харингтон (28-12-2020 13:09:02)
– Валерий Саныч! Ну Валера! Дам я тебе отпуск, но чуть попозже. Смотайся в Каменск-Уральский, ты же хорошо разбираешься во всяких редкостях, к тому же родина твоя – каждый камушек в лицо знаешь. Да, это не курорт, но послушай: там местные близ старого карьера какой-то минерал необычный нашли...
Скептически разглядывая потолок, Валера скрестил руки на груди, сохраняя недовольный вид. Начальник аж носился по кабинету туда-сюда с горящими глазами, его энтузиазм можно было понять если там действительно что-то такое, то светит не только премия, но и мировая известность. Но как же хотелось в отпуск, на жаркий пляж с розовыми ракушками, красивыми девушками – с ароматным коктейлем в шезлонг, и лишь с боку на бок переворачиваться. Особенно, после командировки под Сеевку! В грязи по колено, в глуши беспробудной, с местными кретинами что приняли кварц за сокровища неведомые. И действительно, края родные, всё карьеры сверху донизу обхожены, что там ещё найти можно?
– Сергей Владимирович, там же местные, небось, не просыхают! Кварц или пирит нашли, да и обрадовались.
Начальник тяжело вздохнул:
– Не, Семёныч сам видел, он не пьёт... хотя это не точно. Минерал красивый, не на что не похожий. Очень прочный, обладает какими-то суперскими магнитными свойствами.
Инженер прищурился, подойдя поближе:
– А не радиоактивный? А то я ещё детей рожать собирался... когда-нибудь, а вы меня чуть ли не в урановые рудники заслать хотите!
Шеф заржал, як конь, и плюхнулся на стул:
– Валера! Ты чё, лично рожать собираешься? Через какое место?! Давай серьезно, двигай туда, осмотрись, а я ребят с оборудованием соберу и следом отправлю.
И с совершенно серьёзным видом добавил:
– Радиации нет, проверяли. Только, пожалуйста, не как в прошлый раз, хорошо?
Валера кивнул:
– Да я так, метафорически. Хорошо, в понедельник выезжаю.
Покинув кабинет начальника он подумал:
Ну да, нехорошо тогда получилось. Оборудование в болоте утопили, сами неделю пили, отравились грибами... привезли сувениры из стекла.
В понедельник, да. А пока надо бы с Данилой Сашу навестить. С чем он там в больничку загремел?
Сойдя с поезда и махнув вслед приятелю, рванувшему на поиски приключений, геолог глубоко вдохнул воздух, наполненый запахом солярки и цветущей сирени.
Кайф! Какие ароматы. А что мне надо? Сначала в гостиницу заселиться, потом пойдем Сашу навестить, думаю, Данила быстро нагуляется. Симпатичный городок, ещё бы пожрать чего-нибудь нормального.
Перехватив по дороге пару сочных чебуреков, Валера пошёл заселятся в гостиницу. Найти её оказалось совсем не трудно, на носившее одноименное с городом название здание безошибочно указывал каждый первый встречный. Хмурая женщина на ресепшене тут же напомнила ему: «совок жил, совок жив, совок будет жить!». Всем своим видом показывая, что делает величайшее одолжение одним своим присутствием, она стала выяснять:
– Вы тут командировочный? Один жить будете? Смотрите, женщин в номер не водите! У нас тут приличное заведение.
Мымра – это было самое приличное из того, что Шубин о ней подумал, и, не сдержавшись, съязвил:
– По делам, один. Ну да, зачем водить, они ко мне сами постучат с вашего ведома.
Оставив зеленеющую от злости мадам, он бодро потопал в номер.
Для удобства бытия лучше по разным номерам заселиться, тем паче свободных комнат полно.
Интересно, в этом гадюшнике меня клопы не съедят?
Придирчиво разглядывая видавшую виды кровать, Валера бросил рюкзак в уголок и подошёл к окну. Хоть один плюс тут точно есть – этот цветущий буйным цветом раскидистый куст сирени прямо под окном.
[NIC]Валерий Шубин[/NIC]
Отредактировано Джереми Самптер (28-12-2020 03:17:58)
– Братом? – сашина бровь удивленно приподнялась. – Даже так? – «болезный» ещё раз окинул задумчивым взглядом товарища, плюхнувшегося на соседнюю койку и деловито разгружавшего приношения. – Насколько я знаю, «бабка из регистратуры» носит очки, – Бондарчук скребнул ногтями по заросшей скуле и уточнил: – ну, то есть надевает их иногда, – уточнять, что он сам увидел и пожилую женщину, и её очки на веревочке лишь недавно, однажды, и то мельком через стекло, когда выезжал к нотариусу пару дней назад, ведь не стоит? – Видимо, тебя она разглядывала невооруженным взглядом.
Как те звёздочки коньяка, которого ему, со всей очевидностью, ещё полгода не дождаться, пока будут «лечить и лечить». Одно хорошо – на сей раз цитрусовых, кажется, удастся избежать, апельсинами, что бесперебойно появлялись в его палате все эти полтора месяца, можно было накормить детсад средних размеров. Если бы их не раздавать ближним и дальним соседям, сестрам, нянечкам, внукам нянечек, а съесть в одно рыло – точно бы загнулся, но уже от язвы желудка.
– Тебе не нравится решение шефа союза, потому что шеф – это я? – с прохладным интересом осведомился Саня и его бровь снова дрогнула, изогнувшись под другим немного углом, иронично. – Знаешь, иногда я и сам от себя не в восторге, вот хотя бы потому, что до сих пор тут валяюсь. Но ехать по-любому придётся, без этого ничего не выгорит, да и игра уже началась, – он равнодушно повёл плечом, чуть поморщился. – Да ладно тебе, ну пневмония, ну болел. Но не сдох же. Мне твоя Натольна сказала, что года два я точно проживу, да и другие пообещали, а дальше… – синие глаза блеснули живым, острым интересом: – Ты говорил, Гванца приезжал к тебе… и архиву лично, а Кабышев прислал подручного? Занятно, – лёгкую улыбку можно было и не прятать, да и фамилии больших шишек где-то на Урале здесь, в глухомани лесной, ничегошеньки не значили, мужикам-сопалатникам они до фени как раз. – Хотел бы я видеть лица обоих, когда они получили твой факс.
А ещё больше – когда пробили по базе, «кто таков Александр Кузьмич Бондарчук» и получили… вот уж точно – шиш с маслом. «Да никто!», как говорил почтальон из мультика про Простоквашино. Сын кузнеца, учился в восьмилетке… служил в Афгане. И все. А уж как дошёл-докатился до жизни такой, в теперешнем, то есть, положении – вот уж есть где фантазии разгуляться.
Вот и славно. Вот и пусть, посмотрим, кого она к чему приведёт, на меру, так сказать, развращённости. – Саша, наткнувшись ладонью на простыне на выкатившуюся из-под подушки костяную фигурку, зажал её в кулаке и привычным движением обернул вокруг пояса край жиденького больничного одеяла. Жара – жарой, но тут он все равно ничего не чувствует, пусть уж точно ноги будут в тепле. Да и нет уже жары после позавчерашней грозы, захолодало, ночью так и вовсе чуть не заморозок был, из окна сквозило. Хоть и май месяц, но не лето… да и летом-то иногда не лето, если на то пошло.
– Не знаю я, где инструкция, может, и выбросили, – рассеянно ответил он Мише, и пояснил на укоризненный взгляд: – Ну что? Ну прочёл я её, запомнил, не вечно же хранить? А Натольна и так, без неё, дозировку знает и фармакологические свойства. Не бухти, а? – попросил Бондарчук, выпуская в колени на одеяло нэцке из горсти. – Вот за ингалятор спасибо, с ним будет попроще, наверное. – Саша взглянул на друга тепло: – Да живой я, живой. Тебе пульс дать послушать, восточный человек, чтоб ты по нему определил сто один недуг, который меня… не постиг? – взгляд стал откровенно насмешливым, как и улыбка. – Этому бабка-татарка тоже научила?
Протянутая действительно рука… всего лишь поставила на тумбочку костяную фигурку, но если бы в бедовую кудрявую голову и впрямь пришла мысль насчет сделанного предложения пощупать сердцебиение… не, ну конечно, никто никого не дразнил.
– Ты да Ольга… с вами хоть на край света можно, никаких врачей в сопровождении не нужно, одних лекарств хватит.
[NIC]Александр Бондарчук[/NIC] [STA]Озверевшее время потянем…[/STA] [AVA]http://forumuploads.ru/uploads/000d/ad/95/613/631122.jpg[/AVA] [SGN]Высота одиночества – не для слабых ребят.
Мозги взорваны строчками, в сердце пушки гремят,
И победа осознанна, да не радует слог,
Небо полное воздуха, а дышать тяжело.[/SGN]
Отредактировано Эдвин МакБэйн (30-12-2020 00:55:55)
– Ну, может, пятиюродным, седьмая вода на киселе, – возразил Миша, запустив пятерню в волосы. – Да мне слово «шеф» тоже не нравится, если честно. Погодь ты.
Два года он. Два – и против десять, которые вот так вот, по больницам в основном виделись. Вспоминается оно так. И познакомились незадолго до госпиталя, и потом... Каждый раз так. Говорит, два года. Все десять лет говорит.
– Да запомнил я, думаешь, Кабышев или... – Миша фыркнул: несмешно получилось. – Да подручный, конечно. Новая морда, в телике не мелькал. Фомичев, Алексей Геннадьевич, семьдесят второго года рождения... Светленький такой.
Махди вздохнул-выдохнул: сиренью пахло и больничной кухней. Даже чуялось, что пюре и курицей, как в детском садике: из большой кастрюли, железной. Сирень была за всеми окнами, бедные местные астматики-аллергики...
– И что мне, надо было и этого в архив пускать? Разбежались! – Миша весело хмыкнул. – Я тобой не тыкал. Тоже, говорю, большая шишка – в архив лезть. Они знают, что у нас по архиву проходит? Факс, не факс, а по факту: они меня держат за библиотекаря, Саш.
Катя над ним потешалась. Давно уже. Беззлобно так, как она умеет, даже радостно: суров, говорит, жених, в пыльных бумажках до ушей, а снизу борода до полу. Говорит, дедМороза будешь играть детям как? И при чем тут Дед Мороз... Не беременная же? Не, в мае б знала и сказала бы, если до Нового года...
Махди сгреб на минутку лицо в ладонь и встряхнулся. Работаем.
– Ольку туда с собой, АлексанКузьмич? А как ты себе представляешь: Ольку – туда? Она ж у нас здорова, как корова – прости, Оленька...
Эта чудесная-чудесатая им засветится так, что бабка не горюй... На бабку, кстати, катить не надо. Миша прищурился, отслеживая траекторию движения Сашиной руки.
– Полёт нормальный, пульс считать не придётся. Ты вот не надо на мою бабушку, она нас всех ещё поучит... – он все-таки улыбнулся и показательно подоткнул шефу одеяльце. – Ещё я тебе буду говорить, чего у тебя нет. Родильной горячки нет, зуб даю. Сам давай остальное, шеф же...
Не обиделся, нет, задумался. Посидел, повертел в руках бесконечные апельсины. Ими пахло приятней, чем столовой, не по-майски.
– Восточный, западный... Погоди, вот посмотришь на лица, когда лично к ним заявишься. Похлеще факса будет, говорю ж.
[NIC]Миша Галиуллин[/NIC] [STA]Все не так уж плохо[/STA] [AVA]https://forumuploads.ru/uploads/000d/ad/95/702/560400.jpg[/AVA] [SGN]Мы хотим видеть дальше,
Чем окна дома напротив,
Мы хотим жить,
Мы живучи, как кошки.
И вот мы пришли заявить о своих правах: «Да!».
Слышишь шелест плащей?
Это – мы...[/SGN]
Вы здесь » Приют странника » Глава 3. Капал прошлогодний дождь » Сезон 3. Серия 1. Ночь коротка, цель далека
